«В Польше с неподтвержденным дипломом получаю от 4000 евро»

Белорусский врач убедительно ответил Лукашенко.

Белорус, эмигрировавший в Польшу, в интервью «Салідарнасці» убедительно ответил Лукашенко.

— В Беларуси мы могли купить сразу обоим детям новую обувь только в рассрочку на несколько месяцев. А в Польше мы каждый квартал думаем, куда бы поехать отдохнуть всей семьей, — рассказывает о смене ориентиров Владимир (имя изменено — С.).

Владимир — врач. Один из тех, кто вынужден был бросить любимую работу, дом и страну, чтобы спасти свою жизнь. Больше двух лет назад он переехал в Польшу.

«Салідарнасць» попросила Владимира ответить на недавние претензии Лукашенко к медикам, которые «хотят работать как у нас, а жить как на Западе и получать большие деньги».

По словам правителя, чтобы получать большие деньги в Европе, нужно непременно «работать сутками». В то время как в «лучших клиниках» Беларуси якобы врачи имеют зарплату 8-10 тысяч рублей.

«Оказывается, у врача тоже могут быть выходные»

— Давайте по порядку, сначала о том, легко ли стать белорусскому врачу врачом в Польше?

— Для того, чтобы здесь стать врачом, необходимо, в первую очередь, получить разрешение польского Минздрава — децизию. Для этого нужно иметь минимум три года стажа по определенной специализации, предоставить диплом с апостилем, справку об отсутствии уголовной судимости и план интернатуры, который показывает ваши навыки.

Как известно, белорусский Минздрав перестал выдавать эти планы врачам. Это, конечно, затрудняет положение, однако поляки пошли навстречу белорусам, и здесь есть пути решения.

Вообще кейсов, когда бы белорусскому врачу отказали, я не слышал. Зато знаю, что наши медики подтверждают дипломы и устраиваются работать в разных странах Европы, не только в Польше.

Параллельно с подготовкой к получению децизии, беларусы, как правило, учат польский язык и находят szpital (лечебное учреждение), который гарантирует им место работы на первые пять лет, пока они не сдадут экзамены на подтверждение диплома, так называемую нострификацию и языковой.

Найти такое учреждение в Польше не составляет труда. Поэтому по этой схеме уезжает абсолютное большинство белорусских медиков, которые практически сразу приступают к работе под надзором или самостоятельно, как решат в клинике.

Часть медиков, как и я, переезжают вынужденно. Поскольку я не собирался уезжать из Беларуси, то заранее и не готовился. Уже будучи здесь, подал документы на получение децизии. Разрешение обычно приходит через 6 месяцев.

Эти полгода я работал ассистентом врача, получив децизию, стал врачом. Пока без нострификации и без специализации.

— Расскажите про свой график и зарплату, приходится ли вам работать сутками, чтобы содержать семью?

— Будучи ассистентом врача, я получал зарплату больше тысячи евро. Первое время, конечно, было сложно. Помогало и детское пособие, которое здесь выплачивают на каждого ребенка до 18 лет. Сейчас это 800 злотых (около 190 евро).

Последний год я работаю врачом, сейчас в отделении SOR (Szpitalny oddział ratunkowy). Оно напоминает приемное отделение в Беларуси, только со значительно большими возможностями диагностики.

Пациентов к нам в основном доставляют по скорой, мы должны поставить им диагноз, сделав всевозможные обследования, включая сложные диагностические тесты, которые не делают в поликлинике.

В месяц у меня выходит 8-9 рабочих суток, то есть максимально я работаю 216 часов. Это меньше, чем полторы ставки. Моя зарплата при этом составляет 4000-4500 евро после вычета налогов.

С учетом такого графика, есть возможность подработки. Но сейчас я предпочитаю свободное время использовать на подготовку к экзаменам.

На самом деле даже врач с таким статусом, как у меня, может зарабатывать в месяц 6000-7000 евро. И те, кто хочет быстрее купить жилье, машину или, например, закрыть кредиты в Беларуси, так и делают.

Я тоже интенсивно работал первые 3-4 месяца, чтобы раздать долги, накопившиеся в связи с переездом.

Зато сейчас в моем графике появились «окна» по 3-4 свободных дня. Оказывается, у врача тоже могут быть выходные, которые можно полноценно провести с семьей и при этом не думать, что придется сводить концы с концами.

С таким явлением я впервые столкнулся в Польше. Помню, сначала не понимал, как можно тратить столько свободного времени (смеется). Теперь путешествуем, ездим в гости к друзьям, просто гуляем всей семьей.

В Беларуси я работал на нескольких работах, имел узкую специализацию, высшую категорию, много дежурств, получал разные надбавки и, был уверен, что получаю высокую зарплату. Она составляла примерно 700 евро.

Я всегда там работал не меньше 240 часов в месяц. Подработка в приемном отделении приносила еще около 100 евро. Но тогда у меня выходило ровно две ставки, и это означало, что дома меня практически не было.

При этом собирать детей в школу мы начинали постепенно с мая, порой чтобы сразу одеть, обуть и купить всю канцелярку, приходилось пользоваться рассрочкой.

Но мы не единственные родители-бюджетники, которые так жили в Беларуси.

«За минимальную ставку 47 евро в час далеко не каждый согласится работать»

— Что вы, как врач, можете позволить себе в Польше?

— Даже с учетом того, что мы снимаем квартиру, за зарплату врача здесь можно, например, купить машину.

В любом случае, мой заработок позволяет нам не смотреть на цены в магазинах, чего в Беларуси мы себе позволить не могли. Экономить и искать продукты по акциям нам приходилось только первое время. Сейчас просто выбираем то, что хочется.

Раз в квартал можем съездить в небольшое путешествие всей семьей. Разумеется, одежду и обувь мы больше не покупаем в рассрочку.

И стоматологические услуги, о которых тоже упомянул Лукашенко и которые здесь действительно значительно дороже, чем в Беларуси, мы также можем позволить себе без ущерба для бюджета.

— Один ваш коллега рассказывал, что зарплаты некоторых врачей в Польше измеряются десятками тысяч долларов.

— Он прав. Польский врач-специалист получает в час минимум 200 злотых (47 евро). Причем за такую ставку далеко не каждый согласится работать.

Многие получают по 300-400 злотых в час (70-94 евро) в зависимости от специализации. Допустим, в моем отделении узкие специалисты получают 70-80 тысяч злотых в месяц (16430-18800 евро).

И это при том, что в нашем отделении оплата считается одной из невысоких.

Здесь абсолютно реальная история для врача напрячься и пару лет поработать с максимальной загрузкой, чтобы купить себе домик где-нибудь на испанском побережье.

Моя ставка, пока я не имею ни нострификации, ни специализации, составляет 100 злотых в час (23,5 евро). В белорусской поликлинике час моей работы стоил 4,5 рубля. Я не помню уже курс на тот момент, но это точно было меньше двух евро.

— Что нужно вам, чтобы получать такую зарплату, как польские коллеги?

— Нужно сдать экзамен на нострификацию, после пройти 13 месяцев стажировки (интернатуры) и поступить в резидентуру, которая длится от 3 до 6 лет в зависимости от специализации.

Уже пройдя стажировку, можно открывать ИП, что уменьшит налоги.

Понимаете, сколько бы и чего здесь не предстояло пройти врачу, он знает, ради чего это делает. Врач в Польше имеет очень большие перспективы.

— А сами вы и члены вашей семьи как лечитесь при необходимости?

— В Польше медицина страховая. Обязательная медицинская страховка NFZ, то есть в Национальном фонде здравоохранения, составляет 9% от дохода.

Платить ее должен один член семьи, а распространяется она на всех. Это государственная система медицинского страхования, есть еще частная.

Скажу честно, налоги в Польше немаленькие. Все вместе — 31%. Но, повторю, даже после их вычета мне остается не меньше 4000 тысяч евро, а часто больше.

С учетом того, что здесь уходит меньше денег на питание, на промышленные товары, на другие какие-то необходимые вещи, все равно в материальном плане чувствуем себя свободнее.

— Лукашенко сказал, что в Беларуси врачи в каких-то «лучших клиниках» получают 8-10 тысяч белорусских рублей? Это, конечно не десятки тысяч евро, но все-таки для Беларуси достойная зарплата.

— Такую зарплату может получать очень узкий спектр людей —реаниматологи либо хирурги, некоторые другие специалисты, например, выполняющие операции высокой сложности. И работают они не по 9 суток в месяц.

«В первую очередь, все так и говорят: «задолбало руководство»

— Вы наверняка общаетесь с коллегами из Беларуси, что они рассказывают?

— Честно говоря, про зарплату мне неудобно у них спрашивать, слышал, что ее подняли, но никто не похвастался, что может теперь за одну зарплату купить себе машину.

Зато у меня постоянно спрашивают, как можно устроиться на работу в Польше. И я подробно рассказываю все, через что прошел сам.

Понятно, что об отъезде сейчас никто не сообщает заранее, просто в один момент человек не появляется на работе, а потом может прислать СМС с нового места в другой стране.

Знаю случай, когда только по фото в соцсетях узнали, куда вдруг делся коллега.

Прогнозирую, что в августе, когда закончатся контракты по отработке у молодых специалистов, во многих больницах не досчитаются врачей.

Когда сам пробовал сдать экзамен по нострификации в Белостоке, встретил там не просто много коллег из Беларуси, а даже знакомых, однокурсников, врачей из своего города. На этот экзамен собирается 200-300 человек и среди них всегда есть беларусы.

О том, сколько их переезжает в Польшу, могу судить и по другим наблюдениям.

Только в нашу больницу, которая расположена в небольшом районном городке с населением 120 тысяч, меньше чем за год пришло больше десяти белорусов-врачей. Но таких госпиталей здесь тысячи.

Все, кто приехал к нам, это 30-40-летние доктора разных специализаций. А всего в нашей больнице работает не меньше 50 моих земляков.

Сейчас беларусы у нас есть в каждом отделении, в основном это врачи, но есть и медсестры, и фельдшера.

Есть еще несколько молодых специалистов, которые не отработали в Беларуси даже трех лет. Поэтому сейчас здесь работают ассистентами врачей и готовятся к экзамену, чтобы подтвердить диплом.

Что важно отметить, большинство из переехавших врачей, которых знаю я, уезжали не по политическим причинам, то есть не подвергались прямым репрессиям. Они именно осознанно запланировали отъезд и провели большую подготовительную работу.

— Они рассказывают, какие причины способствовали их отъезду?

— В первую очередь, все так и говорят: «задолбало руководство». Во-вторых, это желание поправить материальное положение. Понимаете, в Беларуси жизнь врача, по сути, сводится к тому, что он работает, света белого не видит, чтобы элементарно обеспечить базовые вещи, то есть прокормить семью, выучить детей, оплатить кредит, содержать машину и т.д.

О том, чтобы что-то отложить и накопить, речи не идет. Нет баланса между работой, отдыхом и отдачей денег.

В-третьих, у большинства нет перспективы роста. Либо нет возможности развиваться, либо не дают намеренно, потому что все хорошие места, как правило, заняты «своими людьми». Это было в Беларуси всегда и остается.

Причем сидят эти «свои люди», вцепившись в кресло, по 10-20 лет, невзирая на то, что некоторым уже давно за 60 или даже за 70.

Вообще, в коллективах появилось много специалистов пожилого возраста. Так власти решают сразу две проблемы: с одной стороны, дают пенсионерам заработать, с другой, закрывают хотя бы часть вакансий. Но, главное, такими людьми легко манипулировать.

Еще один выход, который нашли для решения кадровой проблемы, это совсем молодые амбициозные и беспринципные конъюнктурщики, которым бы только дорваться до власти, неважно, какой и где. Однако такое явление сейчас наблюдается во всех сферах, не только в медицине.

Этих тоже легко сделать послушными и ими легко можно управлять.

Что еще осложняет жизнь врачей в Беларуси? Мне действительно рассказывали о том, что в некоторых больницах среди руководства появились какие-то отставные полковники, которые следят за идеологическим порядком.

У моих знакомых проверяли телефоны, вызвали на беседу тех, кто, на их взгляд, некорректно вел социальные сети, давали ознакомиться с перечнем экстремистских каналов и заставляли подписать бумагу о том, что они не будут их смотреть и распространять. Понятно, что такое никому не добавляет оптимизма.

Ну и репрессии, они добивают тех, кто до последнего колеблется. Кстати, и я один из них. Уезжать не собирался, на работе ничего открыто не обсуждал, принципиально занимался только своими обязанностями.

Даже когда началось преследование и у меня прошли обыски дома и на рабочем месте, все равно пытался остаться. В первую очередь, потому что очень любил и люблю то, чем занимаюсь.

Однако после задержания и суток дальше бороться не захотел.